р | [р] | согласный, звонкий непарный (сонорный), твердый парный |
а | [а] | гласный, безударный |
з | [з] | согласный, звонкий парный, твердый парный |
о | [а] | гласный, безударный |
ж | [ж] | согласный, звонкий парный, твердый непарный |
ж | [-] | |
ё | [́о] | гласный, ударный |
н | [н:] | согласный, звонкий непарный (сонорный), твердый парный |
н | [-] | |
о | [а] | гласный, безударный |
е | [й'] | согласный, звонкий непарный (сонорный), мягкий непарный |
[э] | гласный, безударный |
Затем "разожжённое" Ядро, заряжалось в ствол Пищали. И оставалась лишь одна проблема - как выстрелить Ядро на достаточное расстояние!
"Прошу Тебя, когда темнеет, прошу, когда уже темно и близко видеть не умеет, мной разожжённое окно" (Белла Ахмадулина).
В поцессе разговора отец Иоанн успел по армейскому быстро надеть подрясник, крест, епитрахиль, наручи, взять у Фотинии разожжённое кадило, открытый на
НЕТ ЖЕЛЧНЕЙ И ТВЁРЖЕ СУЕВЕРИЯ И НЕТ ДЕРЗНОВЕННЕЙ, КАК БЕШЕНСТВО, РАЗОЖЖЁННОЕ СЛЕПЫМ, НО РЕВНОСТНЫМ ГЛУПОГО ПОВЕТРИЯ ЖАРОМ ТОГДА, КОГДА СИЯ ЕХИДНА, ПРЕДПОЧИТАЯ
Когда Брюс повернулся, то в его расширенных зрачках плясало разожжённое обидой пламя.
Он приносил с собой кадило и маленькую металлическую коробочку с ароматными кусочками ладана, подкладывал их в разожжённое кадило, и дом наполнялся запахом
Нет желчнее и тверже суеверия и нет дерзновеннее, как бешенство, разожжённое слепым, но ревностным жаром глупого поверия, когда эта ехидна, предпочитая
Не отказала богиня, и вместе поднялись они к жаркому Солнцу, но не страшились его, ибо не менее жаркое пламя пылало в их сердцах, разожжённое Любовью друг
Я бы вообще не стала с ними возиться, но вожделение, разожжённое белокурой стервой, требовало своего, и секунд с полсотни я его потешила.
И он, и друг его, и гость, случайно забредший в этот дом, станут моими заочными учениками, и пламя, когда-то разожжённое на Земле Хироном, не погаснет,
Прошу Тебя, когда темнеет,
прошу, когда уже темно
и близко видеть не умеет
мной разожжённое окно.
Пламя, разожжённое почти на ровном месте, на сей раз охватило Турецкую Республику.
Когда Брюс повернулся, то в его расширенных зрачках плясало разожжённое обидой пламя.
Нет желчнее и тверже суеверия и нет дерзновеннее, как бешенство, разожжённое слепым, но ревностным жаром глупого поверия, когда эта ехидна, предпочитая
Сердце Святого, уже разожжённое вечным пламенем, уходит, оставляя след из света и тепла, который ничто уже не сотрёт...