"привирали"

привира́ли

Посиживали мужики, истории всякие рассказывали, привирали иногда, но не особо крепко.

Просто привирали, чтобы бабла загрести, а прятать в них весь народ никто и не собирался.

А если герои и привирали, то так, малость, и то уже тогда, когда выходили на пенсию, вспоминая, как генералы, о своих былых победах.

Думаю, привирали, чтобы усугубить образ. Но его и усугублять не надо было: Барскую боялись не только студенты, но и преподаватели.

Если и привирали, то чуть-чуть, а еще вручали памятные адреса, подарки, лезли с поцелуями.

Так рыбак понял, что рассказчики, мягко говоря, привирали, а он принимал их байки за чистую монету.

Так рыбак понял, что рассказчики, мягко говоря, привирали, а он принимал их байки за чистую монету.

О том, что всегда помню, как она была добра и ласкова к нам, даже если мы шкодничали и опаздывали на урок, привирали про каких-то хулиганов, не пускавших

Конечно, и слегка привирали, чтобы приподнять свой статус над плинтусом повыше.
Во всяком случае о себе скажу откровенно - привирал.

Много чего привирали, но одно знали наверняка -- род Михалёвых искусных воинов в Войско Донское поставлял.

Медвежата, конечно, привирали, рассказывая, как в одиночку заломали огромного старого лося с рогами в двадцать отростков.

Чего-то здесь недоговаривали, в чём-то привирали... Ему стало ещё любопытнее, и он изобразил крайнюю степень заинтересованности.

Они везде хныкали, привирали и причитали страшно при этом картавя.
Так вот выглядел Маннергейм по воспоминаниям современников.

На что те привирали, как могли, не сговариваясь.

Что было правдой из того, что про него говорил люд, а что привирали, разобраться было, естественно невозможно.

Про рывок лямок раскрывающегося купола, ясно дело, привирали. Совсем несильно как бы потянуло вверх. Осматриваюсь.
Красота неописуемая.

Привирали, конечно -- в этом велосипед не сомневался, но, как ни старался, не мог представить себе город, покрытый снегом.

Тырл с Пырлом ели за пятерых, пили за семерых и привирали за десятерых.

Привирали, конечно.

Дело в том, что в своих рассказах листочки с Верхнего озера часто не только слегка привирали, но даже и врали без зазрения совести, как незадачливые охотники