о | [а] | гласный, безударный |
к | [к] | согласный, глухой парный, твердый парный |
о | [а] | гласный, безударный |
с | [с'] | согласный, глухой парный, мягкий парный |
е | [́э] | гласный, ударный |
в | [ф] | согласный, глухой парный, твердый парный |
ш | [ш] | согласный, глухой парный, твердый непарный |
е | [ы] | гласный, безударный |
й | [й'] | согласный, звонкий непарный (сонорный), мягкий непарный |
И Чучхейскою Тропою, глаз прищуря Горденьктй-- поползти на Новый Круг, с Окосевшей Морденькой.
полях, угасающих на рассвете осенней зимы
это просто смешно, до рези в поджелудочках, как храбрый, напившийся заика, закусивший губу, я несу околесицу окосевшей
- Ведьма, ты меня уважаешь - бормотала темноволосая, уверенно разливая коньяк и подсовывая стопку под руку порядком окосевшей рыжей.
.
-- Бред какой-то, -- охранник принюхался к непонятно от чего окосевшей рыбе. -- И не тухлый, кажется.
-- Да нет, не может быть!
Правда, минуту он молчал, то, пододвигая, то, отодвигая книгу от глаз, видать вымеряя подходящий угол для окосевшей резкости.
не до истерики, я неожиданно опомнился, - как приходит в себя лунатик, обнаруживающий себя стоящим на крыше дома, - и, высмеяв себя, наивную глупость окосевшей
Прелести окосевшей двери. Можно палец просунуть. Когда же она закрывалась на ключ, то вплотную придавливалась к лутке.
Все твое несоизмеримое почтение итак читается на твоей несоизмеримо окосевшей мордочке.
У основательно окосевшей Лолки на фоне падающей мельницы резвился похожий на кузнечика кот.
Он утомлён адским похмельем, это было видно по его окосевшей распухшей ряхе.
Но именно задумчивый глубокомысленный образ Председателя приглянулся уже изрядно окосевшей Кирстен.
За шаром появился расфуфыренный, розовый букет цветов, который пытался обогнуть вокруг окосевшей на один глаз бабу, чтобы не растрепать свои не первой
Пристроив длинный шнур на окосевшей три недели назад люстре, он с горечью усмехнулся, подумав:
"Вот, я даже жизнь покончить самоубийством нормально не
Вот пойдем и посмотрим, как обстоят дела в окосевшей реальности.
Улица была серее серого.
Мы надеялись укрыться от отборной ругани окосевшей публики, но теперь она сыпалась сверху, стремясь прибить нас к холодным порогам.
Перед самыми воротами гильдии магов, на глазах у окосевшей от такого стражи, случилось следующее.
И при этом не была зарвавшейся, окосевшей от жадности мещанкой, как жены большинства его коллег.