"впивались"

впива́лись

Мои маленькие коготки впивались в мягкую почву. Иголки неприятно впивались в спину, но я уже привык.

Копья льда впивались в голову, принося мучительную боль.

Сотни глаз впивались в Рику, рассматривали, изучали. Ей было страшно. Она не видела их, но всегда знала, что они рядом. Они никогда не оставят ее.

И снова началась пытка -- мириады игл кустарников, оберегающих ущелье от чужаков, впивались в кожу, сдирая едва-едва подсохшие струпья, снимая остатки

После каждого льдинки впивались в кожу снова и снова.... Но затем я заметил. Звук удалялся. "Испугал! ИСПУГАЛ!!!"

Основания цепей впивались в стены, потолок и пол. Они не были чем-то прибиты.

Но всё закончилось в первые минуты близости: они были дикобразами, и чем крепче обнимались влюбленные, тем больнее впивались иглы в тела друг друга...

границ
Волну воспоминаний нагоняет
Шипы тех роз, которых
Я тебе дарил, все для
Меня они предназначались
Любви сомнения продолжались
Безжалостно они впивались

Впивались в щеки... и глаза...
Я делал вид... что не заметил...
Ведь в моих мыслях ты одна...
Я листья рву календаря...

И в заскорузлые предместья
впивались оспенные руки,
и сердце упивалось местью
и заходилось, как в испуге.

Блики чешуйками в воду впивались,
Волны наполнились пеной.
Море смеялось и к Солнцу ласкалось,
Рисуя на нём пенным мелом.

Колючки впивались в тело Патрика оставляя кровавые борозды, это колючки какого-то цветка с приятным ароматом, но он не мог вспомнить какого именно, как

Что-бы не впивались сильно
и не ломали, рассыпавшихся рёбер...
Забыла как говорить...

Колючки все впивались
Поглубже в сердца мякоть.
От боли мы кричали,
Не чуя локоток
Надёжнейшего друга,
В огне тоски пустынной.

Стрелы впивались в спину ему,
А он бежал и кричал на ходу:
- Пушки, пушки, Кудеяр!
Сигнал. И полк распался,
Жерла пушек открывая.

последние мгновенья,он образно проводил раз за разом параллели своей жизни,рисуя картины своей души ,он надеялся что его не забудут.Надежды тупыми корнями впивались

Мои губы все сильнее и сильнее впивались в него. Мое тело пронзила приятная дрожь. О, какой это сладкий вкус блаженства! Я был на грани исступления.

Шипы впивались в веки, брови и глазницы.
И роза алая текла ручьем поверх страницы...

Каждое сказанное тобой слово осколком разбивалось в моей душе, и эти осколки потом впивались в мое сердце, они и до сих пор там, в моем сердце, но где-то

Льдинки летели и впивались прямо в сердце острыми, колючими осколками льда. Аиша закричала.